Очередные родственники заключенного из российской колонии заявили о пытках: «Кипятильник внутри него взорвался»

31 декабря 2020 г.

В начале декабря сестре заключенного иркутской исправительной колонии №6 Кежика Ондара сообщили о жестоких пытках брата с использованием кипятильника. Уполномоченный по правам человека после личного посещения заключенного подтвердила, что «преступление действительно совершено».

В результате истязаний у Кежика была разорвана прямая кишка, ему сделали две операции, но он останется инвалидом, отмечает Радио Свобода.

«Заключенный плакал, когда рассказывал о пытках «

Родные Кежика Ондара узнали о том, что с ним произошло благодаря звонку одного из заключенных.

– 2 декабря этот заключенный, также находившийся в Следственном изоляторе №1 в Иркутске (СИЗО-1), дозвонился нам и рассказал о том, как пытали Кежика. – говорит его сестра Азияна Ондар . – Он плакал, когда рассказывал. Сказал, что Кежика отвели в какую-то отдельную камеру СИЗО, там спросили: «Ты тувинец?» Когда он ответил утвердительно, связали ему руки, били, истязали, резали половые органы, потом затолкали под кровать, и так продолжалось двое суток. От него пытались добиться признания в участии в апрельском бунте в колонии №15 Ангарска. Он действительно там сидел, но в день бунта был в карцере, то есть вообще один находился – конечно, он никак не мог в нем участвовать. В первые сутки ему сломали ногу, на вторые – засунули в задний проход кипятильник, включили его. Кипятильник, как я поняла, взорвался прямо внутри брата. Ужасные травмы, потребовалось две сложные операции, но он все равно будет инвалидом.

Кежик Ондар с женой qhiquqiqrkithkmp

Кежик Ондар с женой

По словам Азияны, жена Кежика добиться свидания с ним не может – к пострадавшему никого не допускает руководство колонии №6.

– Ей трудно ездить в другой регион, у них четверо несовершеннолетних детей, младшему только пять исполнилось. Но главное, что никого не пускают, ни адвоката, ни общественную наблюдательную комиссию, – объясняет Азияна Ондар. – До апреля 2020 года Кежик отсидел примерно год за кражу лошади, по 158-й статье. После апреля его увезли в ИК-6, до этого он присылала нам сообщения, мол, там страшно бьют, очень боюсь. С тех пор мы ничего о нем не слышали, никакой весточки. Конечно, мы с его женой еще весной направляли запросы и в УФСИН, и в колонию с просьбой сообщить о местонахождении и состоянии здоровья такого-то заключенного. Ответов не получили.

Никому не показывают

Сейчас, по данным родственников Кежик Ондар находится в лазарете ИК-6. 21 декабря он написал заявление с просьбой обеспечить ему безопасность, однако к пострадавшему не допустили ни адвоката, ни представителя ОНК.

– 21 декабря в 12 часов дня я пытался попасть к подзащитному, – говорит адвокат Юрий Виго. – В колонии №6 мне заявили, что он не может передвигаться, поэтому свидание невозможно. Мол, в пандемию коронавируса только через стекло, а стеклом у них якобы оборудовано только помещение для краткосрочных свиданий, куда Кежика никак нельзя доставить. Конечно, я написал заявление о допуске. После меня к Ондару пыталась пробиться член ОНК Марина Меняйлова, ей по статусу разрешен допуск в любое помещение колонии, даже рекомендован – однако она тоже получила отказ и не смогла встретиться с Кежиком. Требовала привезти его на инвалидной коляске, ей отказали под надуманным предлогом – мол, подхватит пневмонию. Почему – непонятно, конечно. Заключение правозащитница уже подготовила.

Увидеть пострадавшего на сегодня удалось только уполномоченному по правам человека в Иркутской области Светлане Семёновой. 9 декабря она посещала колонию по другому поводу – регулярное обследование условий заключения инвалидов. Семёнова встретилась с Кежиком Ондаром во время этого планового визита в колонию и узнала его историю. «Преступление действительно совершено. Возбуждено уголовное дело, проверки ведут Следком и управление собственной безопасности ФСИН», – цитирует ответ Семёновой основатель правозащитного проекта Gulаgu.nеt Владимир Осечкин, первый публично написавший о произошедшем.

– Я лично 9 декабря была у Кежика и официально обратилась к руководству УФСИН по Иркутской области и в Следственный комитет по этому вопросу. – говорит Светлана Семёнова, – Леонид Сагалаков (руководитель УФСИН по Иркутской области; именно его угрозы на плацу ИК-15, по заявлению некоторых заключённых и адвокатов, спровоцировали бунт в колонии Ангарска в апреле 2020 г. – Прим. СР) проводит проверку и держит вопрос на личном контроле, а СК возбудил уголовное дело. В настоящее время проводятся следственные действия. Я не могу информировать вас о состоянии здоровья осуждённого, но вся необходимая информация передана в том числе и уполномоченному по правам человека в Республике Тыва (Ольге Россовой. – Прим. СР).

При этом до сих пор точно неизвестно, где именно происходили пытки – в ИК-6 или СИЗО-1, куда вывозили заключенного.

«Месяц добивались внимания!»

Владимир Осечкин, направивший заявление о пытках в колонии врио прокурору Иркутской области, и.о. руководителя Следственного комитета, в управление собственной безопасности ФСИН и в Генпрокуратуру РФ, обращает внимание на то, что о пытках заключенного уполномоченная по правам человека Республики Тыва Ольга Россова узнала намного раньше, однако огласке не предала и запрос начальнику колонии №6 Агапову А.В., прокурору области Воронину А.Б., уполномоченному по правам человека по Приангарью Светлане Семеновой написала только спустя 9 дней. При этом уполномоченная допустила в этих документах (есть в распоряжении редакции) серьёзные ошибки – неверно указала фамилию пострадавшего.

Запрос уполномоченной Тувы Россовой с неверными данными прокурору Иркутской области по делу Кежика Ондара

– Азияна, бросив детей в своем городе, добралась до столицы республики, заявила о пытках брата. 5 декабря! Заявление уполномоченный по правам человека Ольга Россова отправила только 14 декабря. В качестве жертвы пыток указала не Ондара Кежика, а Кежика Оюна. Какую проверку там могли организовать по ложной фамилии?! Еще и спустя полторы недели, – возмущается Осечкин, отмечая, что на его запросы ни одно из ведомств также до сих пор не прислало официального ответа. – Только уведомили, что ответят через положенный по закону месяц.

В аппарате уполномоченного по правам человека Республики Тыва оперативно прокомментировать произошедшее отказались.

На запрос редакции в пресс-службе УФСИН по Иркутской области ответили подтверждением факта пыток, однако заявили, что преступление было совершено именно в следственном изоляторе №1, куда заключенного на время увозили из колонии, а сам конфликт якобы произошел исключительно между осужденными.

– Указанный в публикациях осужденный содержался в СИЗО-1 города Иркутска. В результате конфликтной ситуации, возникшей между осужденными в камере, осужденный К. получил телесные повреждения. Пострадавший был экстренно доставлен сотрудниками учреждения в больницу при ИК-6 (г. Иркутск). По данному факту проводится проверка. Материалы направлены в СУ СК по Иркутской области. Возбуждено уголовное дело, ведутся следственные действия, – сообщили в пресс-службе УФСИН по Иркутской области.

Правозащитник Владимир Осечкин и адвокат Юрий Виго считают, что преступление вызвано вовсе не локальным конфликтом между заключенными.

– ФСИН в очередной раз факт наличия в СИЗО «пресс-хат» пытается, по моему мнению, выдать за бытовой конфликт и наиболее вероятный факт страшных пыток представить якобы в качестве внутрикамерной разборки. Но я считаю, что Кержика Ондара оперативники ГУФСИН по наряду, подписанному полковником Леонидом Сагалаковым, переводили в СИЗО именно для «ломки» и, подозреваю, принуждения к даче нужных оперативникам показаний, – заявил Осечкин.

Адвокат Юрий Виго отмечает, что осужденные, известные как «прессовщики», вообще не имеют права содержаться в изоляторе.

– По моим данным из нескольких источников, пытки, предположительно, происходили в камере №446. Это, считаю, так называемая внутрикамерная разработка, все прессовщики имеют серьезные сроки, формально работают в хозяйственном блоке. Ни одно действие ими, согласно моим сведениям, не может совершаться без согласования с начальством, – говорит Юрий Виго.

Жители Иркутской области регулярно жалуются на пытки задержанных в СИЗО-1. По словам пострадавших, «прессовщики», многие из которых уже осуждены и не имеют права находиться в изоляторе, работают слаженной командой, «сидят на зарплате» и выбивают признательные показания у вновь прибывших в помещении СИЗО, известном как «пресс-хата».

В учреждении УФСИН после публикаций с жалобами на пытки и истязания прошло уже несколько проверок, однако обнаружить «разработчиков» комиссии ни разу не удалось.

10 апреля 2020 года бунт в ИК-15, по словам осужденных, начался с избиения одного из заключенных сотрудником колонии. После чего он вскрыл себе вены и опубликовал видеообращение. Как утверждает пострадавший, из-за появления ролика сотрудники ФСИН его избили вновь. После этого в знак протеста раны себе нанесли все заключенные, находящиеся в бараке, – 17 человек.
В результате бунта пострадали около 700 человек, из которых 200 нанесли себе увечья в знак протеста против пыток. Заключённые и их родные утверждают, что двое человек погибли, ФСИН это отрицает. По официальным данным, с травмами в медицинский изолятор колонии поступили девять заключённых. Тело еще одного было найдено позже под завалами после пожара.
ГУФСИН России по Иркутской области официально отрицает сообщения о смерти заключенного с переломом позвоночника в больнице Воронежа после бунта в ангарской колонии №15. В ведомстве заявили, что в другие регионы России осужденных из ИК-15 не этапировали. Также ни у одного из участников бунта, как утверждают во ФСИН, не был диагностирован компрессионный перелом позвоночника. Правозащитники сообщили, что пострадавшего осужденного Антона К. родственникам выдали в Иркутской области после бунта и операции на позвоночник еще живым – после транспортировки в Воронеж он умер.
15 апреля министр юстиции России Константин Чуйченко заявил, что бунт был устроен некими «внешними силами». По его мнению, условия в колонии были приличными и предпосылок для возмущения со стороны осуждённых не было.
В середине мая в правовом управлении федеральной службы исполнения наказаний России подтвердили, что 9–10 апреля 2020 года применили физическую силу и спецсредства в отношении 415 осужденных исправительной колонии №15 в qhiquqiqrkithkmp Ангарске.