ГЕНШТАБ ПОМОГАЛ ДУДАЕВСКОЙ МАФИИ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ В ЧЕЧНЕ

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Михаил Трепашкин — сотрудник Управления собственной безопасности ФСБ. Стаж службы в органах — двадцать лет, половина из них на следственной работе. Досрочное звание подполковника юстиции получил за раскрытие дела по армянским террористам. В 1995 году награжден медалью «За отвагу». В личном деле ни одного взыскания.

1 декабря 1995 года московские руоповцы в связке с чекистами Управления собственной безопасности ФСБ «провели комплекс мероприятий» по пресечению преступной группировки чеченцев Героя и Исы. А через два месяца директор ФСБ подписал приказ № 034 «О фактах злоупотребления служебным положением». Активного разработчика и участника операции Трепашкина вывели за штат, лишили оружия и льгот, объявили о его неполном соответствии должности.

Это была более чем нерядовая операция. Сотрудник ФСБ получил информацию: группа чеченцев в обмен на «крышу» выбивает из банков и фирм средства на ведение войны. Трепашкин, как и положено, составил подробную справку. В ней упоминался и некий Мерза Булад, который координировал деятельность чеченских фирм в Москве и поддерживал связь с «каким-то крупным чином» ФСБ.

Резолюция начальника на справке: «С мероприятиями согласен. Подготовьте предложение по проверке и реализации добытой информации совместно с заинтересованными подразделениями. Из числа сотрудников создайте оперативную группу. Старший т. Трепашкин. Представьте план...»

Окрыленный Трепашкин взялся за дело. 1 декабря 1995 года бандитов, которые совершили налет на коммерческий банк «Сольди», ждала засада.

Она принесла поразительные результаты. В ловушку помимо бандитов попали их пособники — ответственные сотрудники Министерства обороны, Генерального штаба, Министерства внутренних дел РФ. След отчетливо потянулся на Лубянку...


Из отчета об операции 1 декабря 1995 года

«В служебном помещении КБ «Сольди» при вымогательстве 1,5 млрд рублей и 30 000 долларов были задержаны члены чеченской ОПГ (оргпреступной группировки. — Ред.) Новиков, Бекаев, а также Азизбекян — руководитель охранного предприятия «Кобра-9», начальник группы Генерального штаба полковник Голубовский, оперуполномоченный ОБПСЭ ГУВД АМО старший лейтенант милиции Угланов, который прибыл в офис с табельным оружием и в бронежилете.

Из числа лиц, осуществлявших прикрытие вымогателей на входе в банк, были задержаны члены ОПГ Ханшев и Айтупаев, а также сотрудники МВД РФ старший оперуполномоченный ОЭП ГУВД Москвы майор милиции Дмитриев, инспектор отдела ГАИ майор милиции Павлов (оба вооружены пистолетами ПМ) и прапорщик милиции Колесников.

Во время допросов установлено, что существенную помощь в решении вопросов криминального порядка для данной ОПГ оказывал консультант академии Генштаба генерал-майор Тарасенко, которому Герой ежемесячно выплачивал по 5-10 тысяч долларов. Будучи допрошенным по делу, Тарасенко признал факты получения в течение четырех месяцев денежных вознаграждений не только от Новикова, но и от Азизбекяна, а также то, что он направлял на помощь чеченской ОПГ военнослужащих Генштаба и сотрудников милиции. По имеющейся информации, Тарасенко за аналогичные действия вручал часть чеченских денежных вознаграждений неустановленному генерал-полковнику Министерства обороны РФ и полковнику МВД РФ».

В тот же день было возбуждено уголовное дело по части 5 ст. 148 УК РФ (вымогательство). После чего служебная комиссия и вынесла вердикт: Трепашкин виновен в... провале (?!) операции. Поскольку «самовольно взял нескольких сотрудников ФСБ для задержания чеченских вымогателей в банке».

За первой комиссией последовала вторая, третья — разбирательство не закончено по сей день. За Трепашкиным установлено оперативно-техническое наблюдение, опрашиваются соседи — позарез нужен любой компромат на неугомонного подполковника.

Но для чего? Чьи интересы мог задеть сотрудник ФСБ в родном ведомстве?

Характерная деталь: в банке «Сольди» был обнаружен «жучок» — радиозакладка с инвентарным номером, относящаяся, судя по всему, к штатной технике ФСБ. Находка могла стать ключом к разгадке многих тайн. В том числе и самой главной: был ли причастен к группе вымогателей кто-то из сотрудников ФСБ?

Но доклад Трепашкина, как и обращение к тогдашнему директору службы безопасности Михаилу Барсукову, ушли в песок.

Михаил обращается с личным рапортом к нынешнему директору ФСБ Николаю Ковалеву: «Уже более года меня по заказу криминальных элементов «прессуют», в том числе при помощи бывших и действующих сотрудников ФСБ, не позволяя добросовестно исполнять служебный долг — бороться с преступностью».

Нет ответа.

Трепашкин пишет в Управление по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности Генпрокуратуры: «За принципиальную позицию в борьбе с организованной преступностью и причастность к преступным группировкам некоторых сотрудников ФСБ, МВД и МО меня шельмуют, необоснованно блокируют работу по оперативным и уголовным делам, фальсифицируют документы в целях проведения в отношении меня оперативно-разыскных мероприятий».

Жалобу переправляют в... Управление кадров ФСБ.

Трепашкин не сразу понял, что его элементарно «блокируют». Причем свои. Возможно, и сам того не желая, подполковник коснулся тайных нитей, связывающих оргпреступность со спецслужбами. Михаил окончательно убедился в этом, когда к нему на «разборки» пришли «братаны». Пришли на объект ФСБ, куда допуск посторонним не просто воспрещен — невозможен! Кто их пропустил?

Михаил Трепашкин знает многое. Несколько лет назад он получил информацию о поставках в Москву крупной партии пистолетов «Макаров» и «ТТ». Однако работа по информации была запрещена, а Трепашкину еще тогда предложили уволиться из органов — по ложному доносу. Руководство УСБ блокировало и расследование, которое Михаил вел по делу «Братаны» (имелась информация о наличии оружия у ряда «интересных» лиц в Москве, о чеченском складе боеприпасов в подмосковной Загорянке). Отстраненный от работы подполковник располагал информацией об изготовлении мин дистанционного подрыва...

Кому так мешает инициативный, хваткий чекист?


Уже девять месяцев Трепашкин не у дел. Чем закончится его противостояние со своим начальством — неизвестно. Как опытный юрист Михаил строит защиту своей чести и достоинства с позиций законности. Но механизм его родной «конторы» ломал и не таких правдоискателей.

Тем более что Трепашкин вынес из избы не сор — мину, способную взорвать многие высокие кабинеты могущественного ведомства.