«КРАМАТОРСКОЕ ДЕЛО». ЧАСТЬ III: ФАЛЬСИФИКАЦИЯ СТАНОВИТСЯ ЯВНОЙ

«КРАМАТОРСКОЕ ДЕЛО». ЧАСТЬ III: ФАЛЬСИФИКАЦИЯ СТАНОВИТСЯ ЯВНОЙ

28 марта 2016 г.

Михаил Журенков

Дело «краматорских прокуроров» – изначально затеянное как привселюдная порка ярых коррупционеров, организованная сотрудниками СБУ, подхваченная военной прокуратурой и анонсированная грузинским «реформатором» Давидом Сакварелидзе, продолжается. Правда, никто уже лишний раз не хочет о нём вспоминать, ведь цель - пиар - достигнута, ну а дальнейшая его судьба никому не интересна, как, по сути, и вся борьба с коррупцией.

Всё происходящее в «краматорском деле» очень показательно - тут раскрываются истинные методы работы украинских правоохранителей; демонстрируется мелочный характер следователей, которые воруют деньги у подозреваемых; иллюстрируется безграмотность военных прокуроров и судей, которые всячески пытаются лишить права на защиту обвиняемых и показывается во всей красе реализации админресурса для осуждения без доказательств нужных людей. Все это полезно знать, ведь от произвола не застрахован никто.

Задержание, расследование и подготовительное судебное заседание, которое длилось более двух месяцев, продемонстрировали заведомо известный результат. Показания свидетелей со стороны обвинения фактически оправдывают краматорских прокуроров.

Подтверждением фиктивности дела является смена показаний заявителя Станислава Логвиненко, который рассказал суду, что СБУушники заставили его подписать неправдивое заявление и дать лживые показания. Сам же судебный процесс сопровождается серьезными процессуальными нарушениями как со стороны военного прокурора, так и со стороны судьи. На лицо также явная мотивированность служителя Фемиды Максима Гуренко в принятии в этом деле обвинительного приговора.

Предыстория расправы над прокурорами

В апреле прошлого года во время представления нового прокурора Донецкой области Андрея Любовича был задержан прокурор Краматорска Андрей Сухинин. Его задержание прошло пафосно и ярко – в прямом эфире заместитель Генерального прокурора Украины Давид Сакварелидзе заявил: «Когда мы говорим об очищении, мы имеем в виду самих себя и не шутим по этому поводу. Я очень сожалею, что сегодня нам пришлось это сделать, но это обязательно». А через пару дней грузинский реформатор выложил в сеть фотографии изъятых в ходе обысков у правоохранителей денег.

Параллельно  с Сухининым были задержаны его заместитель Роман Гапеев и начальник отдела по борьбе с экономическими преступлениями (ОБЭП) Краматорского горотдела милиции Виталий Яремко.

СМИ и ГПУ наперебой начали трубить об изъятии баснословных денег у правоохранителей-мздоимцев – 5 миллионов гривен США. В ГПУ заявили, что были изъяты документы и записи, которые безоговорочно свидетельствуют о систематическом, ежемесячном получении взяток от предпринимателей, которые занимались, как «легальным» так и «нелегальным» бизнесом. Забегая наперед следует отметить, что при рассмотрении дела по сути, подобных документов не обнаружилось, как и много чего другого, вроде как свидетельствующего о вине наших героев.

На этом задержании пиарились все, кому не лень: прокуроры, СБУшники, народные депутаты и даже Президент. Было много порицаний мздоимцев и обещаний, что так будет с каждым. В общем, складывалось впечатление о 100%-ой виновности подельников-правоохранителей и дело должно было стать показательным примером для всех коррупционеров, демонстрацией нетерпимости новой власти к подобного рода чиновникам.

Но все оказалось далеко не таким однозначным и гладким, как нам рисовали. Сразу обнаружилось множество «белых пятен» и интересных фактов, заставляющих задуматься о вине Сухинина и Гапеева, а также о мнимости всей борьбы с коррупцией в Украине. Об этом «Прокурорская правда» уже писали в первой публикации по этой теме, коротко напомним их суть.

Во-первых, если верить словам первого заместителя Главного военного прокурора Владимира Жербицкого, наблюдение за правоохранителями-коррупционерами велось достаточно долго, но прокуроры на горячем (во время получения взятки) задержаны не были. Сухинина задержали на выездном заседании, Гапеева возле церкви, где он был вместе с семьей. К чему такие сложности, если есть факты и доказательства?

Во-вторых, меченных денег у прокуроров изъято не было. Совсем в малом количестве (900 гривен из 7 тысяч гривен) они были изъяты только у третьего подозреваемого - милиционера Яремко. В третьих, обыски подозреваемых проводились без санкции следственного судьи, а суммы изъятого не совпадали с озвученными в СМИ.

Также во время обыска жилья одного из прокуроров деньги изымались без переписи и пересчета и, как обнаружилось позже, часть из них просто «испарилась» во время транспортировки следователями. Из этого следует закономерный вопрос: если дело тщательно готовили и вели, то почему же не удосужились взять санкцию судьи?

В-четвертых, настораживает и изменение положения Виталия Яремко, который из первого подозреваемого фактически превратился в главного свидетеля и которому сумма залога была определена в 10 раз меньше, чем у его так называемых «подельников», а также было возвращено все изъятое имущество.

Также ранее мы писали о нескрываемой заангажированности суда, который явно подыгрывает обвинению – фактически безосновательно продлевает меру пресечения в виде содержания под стражей для прокуроров, постоянно «вытягивает за уши» прокурора, который зачастую демонстрирует незнание материалов дела. Судья в процессе выступает и воспитателем, и учителем для молодого военного прокурора, а когда тот не справляется, сам берет на себя функции обвинения. Также судья часто давал один ответ – «нет» по всем обращениям. Странной является и позиция военного прокурора, который фактически совместил в себе две ипостаси – с одной стороны, он обвинитель для Гапеева и Сухинина, а с другой – адвокат для Яремко.

Ккакие же сюрпризы принесло слушание дела по сути?

Версия обвинения

Согласно официальной версии следствия, Андрей Сухинин и Роман Гапеев умышлено совершили коррупционное преступление: по предварительному сговору они вымогали и систематически получали неправомерную выгоду от граждан Украины. 

Так, Сухинин, по версии обвинения, в один из дней в начале сентября 2014 года, вместе со своим первым заместителем Гапеевым вступили в преступный сговор с целью личного незаконного обогащения, путем вымогания и систематического получения от лиц, которые занимаются предпринимательской деятельностью на территории города Краматорска Донецкой области, неправомерной выгоды в виде ежемесячной фиксированной суммы денежных средств за непроведение безосновательных противоправных проверок их деятельности на соответствие требованиям законодательства.

По версии обвинителей, главным организатором является экс-прокурор Краматорска. Получив согласие своего зама, они вместе определили круг лиц для вымогательства и сумму денежных средств, которую они планировали получать. Суммы варьировались от 1500 тысяч гривен до 600 долларов в месяц с одного предпринимателя.

Согласно обвинительному акту, разработав схему и определившись с суммами, прокуроры решили особо не светиться и привлечь к делу начальника отдела ГСБЭП Краматорского МО УМВД Украины в Донецкой области Виталия Яремко, который по должности находился от них в служебной зависимости.

Пользуясь служебным положением, Сухинин и Гапеев саботировали работу подразделения Яремко, снижая показатели его работы. Именно это и стало причиной для вызова Яремко «на ковер» к прокурорам для выяснения причин появления преград в работе и путей их решения.

Из изложенного в обвинительном акте абсолютно не понятно, каким именно образом прокуроры влияли на показатели работы ОБЭП и затягивали согласование материалов. То есть, обвинение не доказало, что прокуроры действовали вразрез с инструкцией Генпрокуратуры по делопроизводству, ведь требование - всю входящую в прокуратуру корреспонденцию проводить через канцелярию - явно не тянет на инструмент затягивания работы для снижения показателей ОБЭП. В судебном заседании военный прокурор пытался доказать, что представление прокуратуры, направленное в милицию, является способом давления на последних, что абсурдно, ведь закон говорит нам о том, что это абсолютно легальный акт прокурорского реагирования на незаконные действия работников милиции.

Во время встречи Сухинин сообщил Яремко, что «решить вопрос» с палками в колеса деятельности, возглавляемого ним подразделения, помогут ежемесячные фиксированные суммы денежных вливаний от определённых предпринимателей в личный бюджет руководства прокуратуры города Краматорск. Последний согласился на условия процессуального руководителя. Контролировать Яремко должен был Гапеев.

Исполняя договоренности с прокурорами, Яремко провел соответствующую работу с бизнесменами и наладил поток мзды.

Так, в период с ноября 2014 года по апрель 2015 года Сухинин, Гапеев и Яремко получили неправомерную выгоду в размере 83 400 гривен и 1400 (34 720 гривен) долларов США. Таким образом, прокуроры и милиционер совершили преступление предусмотренное ч. 3 ст. 368 УК Украины (получение неправомерной выгоды должностным лицом по предварительному сговору группой лиц, сопряженное с вымогательством).

Ценный свидетель

Как и предполагалось, рассмотрение дела по сути принесло много интересного. Особо познавательным является заслушивание свидетелей стороны обвинения, которые действительно рассказали много чего, как раз не подтверждающего вину обвиняемых прокуроров, а оправдывающих их.

Так, во время допроса в Изюмском горрайсуде, приняв присягу, свидетель отказался от всех данных ранее показаний и заявлений. И речь идёт не о просто свидетеле, а о заявителе. Собственно, с которого и началось все «краматорское дело». Это  Стас Логвиненко – экс-заместитель начальника ОГ СБЭП города Краматорск (заместитель Яремко). Он полностью отказался от первых показаний и показаний, данных позднее на допросе у следственного судьи в Краматорске. 

Он пояснил, что в январе 2015 года его похитили из дома люди в военной форме с автоматами и в балаклавах. Его избили, надели на голову мешок и посадили в машину. Затем 4-5 дней его держали в подвале СБУ Краматорска, где продолжали избивать, применяли пытки током, пытаясь установить его причастность к сепаратистам.

Так и не добившись желаемого, Логвиненко отпустили, а через пару недель его «пригласили» в СБУ г. Краматорска и, угрожая, дали подписать несколько бумаг. Очевидно, он настолько боялся, что готов был подписывать все, лишь бы его не трогали. Именно подписанное им тогда заявление и было внесено в ЕРДР, ставшее началом дела «краматорских коррупционеров».

Кстати, по факту похищения Логвиненко было также открыто уголовное производство, но не без вмешательства могущественных людей оно было очень быстро закрыто. Однако милиционер, проверяющий факт похищения, успел запеленговать телефон Логвиненко. Все те дни, что наш главный свидетель был похищен, по пеленгу телефона он находился в здании СБУ Краматорска.

Следует обратить внимание на слова свидетеля о том, что он вообще не в курсе какой-либо противоправной деятельности Сухинина, Гапеева, Яремко. Также он заявляет, что все протоколы (допросов, мечения и предачи денег) ему привозили работники СБУ и он подписывал их задним числом. А на досудебном расследовании во время его допроса в Краматорском суде сотрудники СБУ стояли под залом суда, контролируя его показания. Более того, перед допросом у следственного судьи ему дали прочитать, что он должен говорить во время слушания дела. А когда свидетель сменил место жительства, спрятавшись от работников СБУ, он пришел с адвокатом в военную прокуратуру и написал заявление (еще летом 2015), что все ранее данные показания давал под давлением и запугиванием. Он лично направил в ГПУ заявление об этом. Заявление было просто «спущено» в военную прокуратуру и приобщено к материалам дела.

Следует отметить, что, после отказа от данных ранее показаний, сотрудниками СБУ и военной прокуратуры был проведен обыск дома у свидетеля, изъяты ноутбуки и телефоны. Это является лишним подтверждением давления на свидетеля со стороны обвинения.

Что же касается других свидетелей, которые давали показания в Изюмском суде, то никто из них знать не знает Сухинина и Гапеева. Яремко многие знают, но по их показаниям взятку никто не давал и ему. Интересен тот факт, что трое из свидетелей жаловались в суде, что предыдущие протоколы им привозили лично сотрудники СБУ и заставляли подписывать их не читая, что те и сделали, опасаясь за свою жизнь. Теперь в суде они дали исчерпывающие показания и ответили на все вопросы, как стороны обвинения, так и защиты.

Военной прокуратурой в зоне АТО внесены данные в ЕРДР по факту фальсификации работниками СБУ материалов этого уголовного производства, что также является подтверждением показаний свидетелей.
Конечно, возникают обоснованные сомнения, что факт фальсификации будет расследован в полной мере, ведь все производства, которые ранее открывались против СБУ и военной прокуратуры, почти молниеносно закрывались, не давая никакого результата.

Ставит под сомнение правдивость обвинительного акта и допрос еще одного свидетеля обвинения. 

На допросе в Изюмском горрайсуде свидетельница говорит, что торговала табачными изделиями без соответствующих документов. Устав от постоянных проверок, её знакомые посоветовали ей обратиться к начальнику СБЭП Яремко, который будет ей помогать решать вопросы за небольшое вознаграждение. Тогда она сама приехала в Краматорский горотдел милиции и договорилась с Виталием Яремко о его помощи и покровительстве в своей торговой деятельности.

Следует отметить, что показания этой свидетельницы прямо противоречат обвинительному акту, в котором указано, что прокуроры (по предварительному сговору, преследуя свои преступные цели) вызвали к себе начальника СБЭП Краматорска и передали ему список частных предпринимателей, с указанием с кого и сколько он должен собирать для них денег.

Свидетельница также указала, что ни Сухинина, ни Гапеева она не знает и никогда не видела. И тем более о каких-либо совершенных ними преступлениях ей не известно. Закономерно возникает вопрос – как она стала свидетелем стороны обвинения в деле «краматорских прокуроров»?

Она пояснила, что ей позвонили из прокуратуры Киева, потом подъехали домой, поспрашивали о Яремко, а через несколько дней привезли подписать какие-то бумаги, которые она даже не читала. Сказали, что там написано все то, что она говорила накануне. Хотя в протоколе допроса данного свидетеля указано, что составлялся он в здании военной прокуратуры, был прочитан и подписан. Еще через несколько дней человек из прокуратуры попросил ее приехать вечером к её торговому киоску и сфотографировал. По ее словам, они были там вдвоем, а в протоколе следственного эксперимента указано еще несколько оперативных сотрудников и понятые. Через несколько дней после сьемки ее снова пригласили в военную прокуратуру, где она опять же, не читая, подписала еще одну бумагу.

Вот так вот у нас работает военная прокуратура – нарушение на нарушении.

Беспристрастный суд? Нет, не слышали…

Анализируя записи судебных заседаний можно прийти к выводу о зангажированности судьи Гуренко, который явно подыгрывает стороне государственного обвинения. Часто он просто открыто нарушает законы, основополагающие принципы судопроизводства и уголовно-процессуальные нормы.

Отношения судьи к обвиненным также усложняет то обстоятельство, что Сухининым с Гапеевым на действия судьи Максима Гуренко было подано около 17 жалоб в Высшую квалификационную комиссию судей. По данным фактам открыто дисциплинарное дело в отношении судьи, что еще в большей мере вызывает раздражение и неприятие доводов защиты у представителя фемиды.

К примеру, вопреки закону, он запрещает стороне защиты и обвиняемым заявлять протесты во время допроса свидетелей, нарушая тем самым право на защиту. Кроме того, судья, принимая на себя функции стороны обвинения, открыто давит на свидетелей. Более того, не смотря на то, что стадия исследования письменных доказательств и НСРД (негласные следственно-розыскные действия) еще предстоят, судья открыто озвучивает свое отношение к обвиняемым и отношение это явно предполагает обвинительный приговор.

Ко всему, судья Гуренко лишил права Гапеева заявлять судье и прокурору отводы, хотя он ни разу перед этим не использовал эту возможность, а также не допустил к участию в деле защитника Сухинина, несмотря на то, что тот подал все необходимые документы, которые есть в материалах судебного дела. Причин не объяснил. Вдобавок ко всему, служитель Фемиды отменил  собственное определение в течении 5 минут. То есть, взял на себя функцию вышестоящего суда. В ходе допроса свидетеля Логвиненко, судья лишил сторону защиты (обвиняемых и их адвокатов) право заявлять протесты на наводящие вопросы прокурора свидетелю, что не предусмотрено ни одним нормативным актом, как в национальном, так и международном делопроизводстве.

Также во время судебного заседания без единого основания, в нарушение порядка, предусмотренного ч. 4 ст. 330 УПК Украины, не объявив ни единого замечания, безосновательно удалил обвиняемого Гапеева, что является формой давления на обвиняемого и своеобразной попыткой заставить его отказаться от активной формы защиты своих прав. Вдобавок, судья Гуренко лишил все того же обвиняемого возможности подавать суду письменные возражения на ходатайства стороны обвинения, сообщив, что Гапеев таких прав не имеет и может их озвучивать только в устной форме. Указанные действия судьи являются свидетельством того, что последний боится наличия документов, подтверждающих его нарушения в материалах судебного производства.

К этому же, Гуренко выдал решение о привлечении к дисциплинарной ответственности адвоката Романа Гапеева - Алексея Бармина, обосновывая это тем, что защитник неоднократно указывал на то, какое решение в деле будет принято, а также заявлял о том, что он с нетерпением ждет мудрого решения суда. Подобные слова защитника показались судье проявлением неуважения к суду. Как говорится, слов нет – одни выражения.

Непрофессионализм судьи и превышение ним своих полномочий иллюстрирует ситуация вокруг двух свидетелей. После получения от них показаний, которые его, очевидно, не устраивают, судья начал напрямую им угрожать со словами, что пришлет к ним работников СБУ с целью проведения проверки, якобы незаконной деятельности, которой занимаются свидетели.

Еще одним свидетельством правового нигилизма судьи является продление судом несуществующего решения. Для Яремко в качестве меры пресечения избрано содержание под стражей с возможностью внесения залога в 360 тысяч гривен, которые он благополучно внес через три дня после задержания. Все это время бывший начальник СБЭП Краматорска гуляет на свободе. Сначала Краматорский, а затем Изюмский суд продлевали эту меру пресечения до недавнего времени. По срокам, последнее решение Изюмского суда заканчивалось 17 марта в 00 часов 00 минут. То есть, на момент заседания 18 марта оно уже сутки, как прекратило свое действие. Тем не менее, судья Гуренко благополучно продлил действие несуществующего документа для Яремко.

Таким образом, заявитель по делу Станислав Логвиненко в Изюмском суде сказал, что понятия не имеет о какой-либо противоправной деятельности Яремко, Сухинина и Гапеева, что заявление на своего начальника от 18.02.15 (о совершаемом преступлении Яремко) его заставили подписать уже готовое и никуда он сам с ним не обращался. Кроме того, он заявил, что подписал задним числом протоколы от 04.03.15 и 06.04.15 про осмотр и пометку денег. Ему их просто подвезли сотрудники СБУ домой. Также он сообщил, что его показания у следственного судьи Краматорского суда ему дали прочитать перед самим судом, «пригласив» его в военную прокуратуру. А так же сказал, что заявление о допросе в суде у следственного судьи от 09.04.15 написал под давлением.

Другие свидетели со стороны обвинения также говорят о давлении и перекручивании их слов военными прокурорами. «Белые нитки» этого дела были видны еще в самом начале, а с углублением рассмотрения дела по сути все больше и больше становится понятно, что оно режиссировано сотрудниками СБУ и военной прокуратуры для пиара заместителя генпрокурора Давид Сакварелидзе, а держит его от развала админресурс. А, как известно, административный ресурс и политическая воля в нашей стране намного сильнее справедливости и верховенства права.

Следует сказать, что Сухинин подал иск против ГПУ о защите чести, достоинства и деловой репутации, третьим лицом в котором выступает Давид Сакварелидзе. Заседание Печерского суда г. Киева состоится 1 апреля 2016 года. Конечно, надежды на объективное рассмотрение этого дела очень призрачны, но для оголения гнилости ГПУ оно будет очень полезным.

Вся эта возня вокруг «краматорского дела» наглядно демонстрирует суть борьбы наших правоохранителей с коррупцией: главное – это громкие заявления и пиар, а результат никого не интересует. Скорее всего Сухинин и Гапеев далеко не ангелы.

Такая откровенная профанация и фальсификация дела вызывает негодование и возмущение. Человек должен быть наказан за то, что он совершил при наличии доказательств преступления, а не за то, что рисует военный прокурор по указке СБУ и высшего руководства.

После допросов свидетелей суд перейдёт к изучению документальной базы и негласных следственно-розыскных действий, что еще больше оголит лживость следствия и неудержимое желание военной прокуратуры и СБУ всеми правдами и неправдами сделать виновниками краматорских прокуроров.

Исходя из вышеизложенного, у «Прокурорской правды» есть несколько вопросов:

- так о каком же ОПГ идет речь? О прокурорах, дело против которых явно сфальсифицировано, или о СБУшниках и военных прокурорах, которые грубо нарушают закон в стремлении организовать громкое дело и пропиарить начальство?

- ответят ли представители СБУ и военной прокуратуры за фальсификацию «краматорского дела»?

- сможет ли, и при каких обстоятельствах, суд объективно рассмотреть данное дело и вынести правомерное, справедливое eiqtidtiqhekmp решение?

prokurorska-pravda.today