Похищают и держат на кирпичных заводах: Как в России процветает рабский труд

06 апреля 2017 г.

Нужно долго ехать по дагестанским горам и долинам, чтобы увидеть кирпичный завод Дагестана, окружённый газообразным туманом на пустом горизонте. Где-то там работает человек, которому никогда не платили за работу, и который не может сбежать, пишет Guardian.

Закир Измайлов и Алексей Никитин, активисты движения против рабства «Альтернатива», уже много раз помогали сбежать таким рабочим. У них стандартный план: быстро проникнуть на завод, найти человека и сбежать до того, как возникнут проблемы.

Это не всегда просто. Более одного миллиона человек в России считают себя рабами, многие из них работают на кирпичных заводах или кошарах (небольшие фермы) Дагестана. Многие бездомные, солдаты и даже целые семьи утверждают, что им что-то подсыпали, похитили и заставили работать против их воли.

Чаще всего люди попадают в Дагестан необычным образом. Как правило, это иммигранты из других регионов России или постсоветских стран, направившиеся в Москву в поисках работы. Там прямо на станциях столицы к ним подходят вербовщики, выдающие себя за работодателей. За выпивкой или завтраком им расписывают будущие преимущества хорошо оплачиваемой работы.

Через несколько часов они просыпаются в автобусе или поезде на пути в отдаленный уголок Дагестана, откуда им уже не сбежать.

«Миллионы людей отправляются в Москву в поисках работы, — рассказывает Алексей, — и десятки тысяч исчезают».

Принудительный труд в Дагестане процветает. Вербовщики зарабатывают по 20 000 рублей за каждого человека, проданного в рабство, а кирпичные заводы увеличивают обороты благодаря рабочим, которым никогда не придется платить.

Алексей и Закир – бывшие журналисты, ставшие активистами. Их избивали, над ними смеялись и им угрожали смертью. Они сталкивались с коррупцией в полиции, равнодушными политиками и безутешными родственниками, молящими о помощи в поиске их пропавших родственников.

«Это опасно, очень опасно, — объясняет Закир, — какие-то люди приходили в местный магазинчик, где я покупаю еду, и сказали продавцу, что если я продолжу спасать рабочих с заводов, они убьют меня и взорвут мою семью».

Алексей Никитин (слева) и Закир Измайлов на кирпичном заводе в Дагестане

Вооруженные практически одними фотографиями исчезнувших лиц и описанием их внешности, Алексей и Закир практически всё делают сами. Но негостеприимная топография Дагестана позволяет отыскать жалкую толику пропавших. «Там работает приблизительно 500 кирпичных заводов, некоторые из них в горах, так что мы физически не можем до них добраться» — говорит Закир.

Дагестан – по большей части мусульманская страна, история насилия здесь обширная. Тут веками правили Монгольская, Персидская и Оттоманская империи, за которыми последовало вторжение арабов и последующая аннексия царской Россией, приведшая к появлению джихадистов, сражающихся против неё. Местные часто жалуются, что к ним на их собственной земле относятся как к людям второго сорта. За последние годы шариат, войны между кланами и автомобильные взрывы сделали Дагестан «Самым опасным местом Европы». В 2013 году республику связали с терактом на бостонском марафоне.

Из-за сурового ландшафта, сбежать из Дагестана самостоятельно и без документов практически невозможно. Даже если это произойдет, наказание редко находит преступников. Солдат, пропавший на десятилетие, сообщил полиции, что его похитили и держали всё это время на дагестанских кирпичных заводах; скептичные власти посадили его на 2 года за дезертирство.

Кашляя от паров, исходящих из заводских печей, Закир и Алексей наконец-то находят рабочего по имени Дмитрий – вместе с главным по цеху, который хочет узнать, куда они направляются.

Дмитрий говорит, что уходит навсегда, но сначала хочет получить оплату и паспорт. Начальник выходит из себя, другие рабочие собираются вокруг, желая узнать, когда и они смогут покинуть это место. «А что если я с Донбасса? Мы только что получили паспорта» — говорит один из мужчин, украинец. Говорит, возвращаться ему некуда: «Нет флага, нет родины – разбомбили всё».

Алексей защищает право рабочего покинуть это место перед местным начальником

Принудительные работы запрещены в России и Дагестане, и власти знают об этой проблеме с 2009 года, когда популярная ТВ-передача «Жди меня», отыскала нескольких человек на кирпичных заводах. В 2013 году Нариман Гаджиев, в то время дагестанский министр информации, сообщил, что «рабский труд распространен в Дагестане». Однако, в том же году местный инспектор не смог найти никаких улик содержания рабов во время проверки местных заводов.

«Рабство процветает в Дагестане по той причине, что никого за это не наказывают, — объясняет Алексей, — недопустимо использовать беззащитных людей как рабочую силу, не платя им за eiqrdiqurietkmp труд».